Стокгольмский синдром

      Стокгольмский синдром — термин в психологии описывающий симпатию (редко взаимную) жертвы к агрессору в ситуации похищения и/или захвата в заложники.

      Термин придуман шведским психологом и криминалистом Нильсом Бейерутом в его работе посвященной захвату заложников в Стокгольме в 1973 году.

      23 августа 1973 года бежавший из тюрьмы преступник Ян Эрик Улссон захватывает банк "Кредитбанкен" и берет в заложники четырех работников банка — одного мужчину и трех женщин. Под угрозой расправы с заложниками Улссон требует доставить к нему его сокамерника Кларка Улофссона и власти выполняют это требование.

      После этого Уллсон по телефону потребовал денег, бронежилеты и быстрый автомобиль, но власти сказали, что с этим придется подождать. Одна из жертв уже начала проявлять нездоровую реакцию — она просила полицию не штурмовать банк и сказала, что доверяет террористам пообещавшим пощадить их.

      Осада продолжалась 4 дня и к концу этого срока женщина-заложница по телефону уже ругала премьер-министра за медлительность и неспособность выполнить требования захватчиков.

      В конце концов, на шестой день был проведен штурм и террористы сдались не причинив никому вреда, но когда всех выводили из здания, заложники устроили скандал и просили не причинять боль своим захватчикам и не хотели разлучаться с ними.

      Уже после инцидента заложники вскладчину нанимали адвокатов для своих захватчиков. В итоге Кларк Улофссон сумел доказать в суде свою непричастность и то, что он всячески пытался отговорить Улссона от преступления. Его отпустили, и он по сей день дружит семьями с одной из заложниц. Ян Эрик Улссон настолько прославился, что у него появились сотни поклонниц, которые слали письма ему в тюрьму, и на одной из них он впоследствии женился. Сейчас он отбывает 14-летний срок в Дании за совершение преступления в 1999 году.

      Стокгольмский синдром описывает поведение заложников, противоречащее на первый взгляд логике, но на самом деле имеющие глубоко спрятанные в человеке психологические защитные механизмы. Действительно, "Стокгольмский синдром" не такое уж частое явление и, согласно проведенным исследованиям, встречается лишь в 8% случаев захвата заложников.

      Дело в том, что для "идентификации с агрессором" (механизм, лежащий в основе синдрома описанный еще в 1936 году) требуются своеобразные условия проявления. Заложники и захватчики должны быть достаточно изолированы, захватчики не должны причинять вреда (по крайней мере, не очевидно неоправданного) и, конечно, нужно время.

      Спустя некоторое время заложник, видя что захватчик не причиняет ему вреда, начинает видеть агрессию в тех, кто пытается его освободить. По крайней мере здесь и сейчас он в безопасности. Когда начнется штурм - у полиции будут автоматы, у захватчиков тоже и только он один, заложник, безвольное существо, которое пойдет в расход.

      В сущности, заложники занимают пассивную позицию — они не хотят штурма и агрессивного разрешения ситуации. Они могут рассчитывать только на благосклонность захватчиков, цели которых и становятся целями заложников.

      Этот механизм настолько силён, что действует и после разрешения ситуации, а иногда во вред спасителям. Бывали абсурдные случаи, когда заложник закрывал своим телом террориста или когда террорист уходил, выдавая себя за заложника, и остальные, настоящие заложники, это знали, но помогали ему.

      Налицо подмена понятий и желание видеть в агрессоре своего сторонника, который желает их защитить.

      Ситуация с проявлением симпатии похожим на Стокгольмский синдром показана, например, в старом советском фильме "Сорок Первый". В художественной литературе и кино вообще достаточно часто встречаются сюжеты, когда жертва проникается симпатией или даже влюбляется в своего похитителя.

      В реальной жизни, наиболее показательными случаями кроме, собственно, оригинала давшего термину название, являются случай с Патти Херст и захват резиденции японского посла в Лиме.

      В первом случае похитители, политическая радикальная группа "Симбионистская армия освобождения", взяли в заложницу внучку американского миллиардера. После долгих переговоров, перевода частей требуемой суммы, выполнения требований и перевода остатка денег похищенная Патти Херст отказалась возвращаться в семью и официально сообщила о том, что будет бороться вместе с группой, и вступила в Симбионистскую армию освобождения. Она учавствовала в преступных акциях и грабежах банков и, в конце концев, была поймана с другими членами. Уже на этапе допросов она рассказала, что вступила в армию по принуждению, подвергалась насилию психологическому и физическому. Была развернута широкая компания в защиту жертвы, но суд, не смотря на доказанные защитой эпизоды психического и физического насилия, признал ее виновной.

      Во втором случае в заложники было взято самое большое количество высокопоставленных чиновников за всю историю. 17 декабря 1996 года во время приема по случаю дня рождения императора Японии была захваченная резиденция японского посла в Лиме с пятью сотнями гостей.

      Через две недели террористы выпустили половину заложников. Освобожденные заложники обвиняли правительство Лимы и встали на защиту террористов, считая их правыми и справедливыми. За время проведенное в неволе они не только прониклись симпатией к захватчикам, но стали испытывать страх перед освобождением и ненависть к освободителям, которые хотят насильственным способом их освободить.

      Главарь банды, жестокий и агрессивный человек в глазах заложников выглядел интеллигентным, уравновешенным, умным и преданным своему делу человеком.

      Спустя 4 месяца был проведен успешный захват. Во время футбольного матча между террористами правительство Лимы провело успешную 16-минутную операцию, в ходе которой все террористы были уничтожены, а все заложники освобождены.

      И напоследок. Есть один интересный нюанс. Стокгольмский синдром как рукой снимает, как только террористы убивают первого заложника. Не беглеца какого-нибудь или агрессивного "героя" (потому как это можно оправдать), а просто заложника ни за что. Заложник не чувствует себя в безопасности с этими людьми.